Карпов никак не мог понять, почему теперь, когда почти все его планы превратились в реальность, он не чувствует никакого удовлетворения. Только разочарование и бесконечную усталость.
Мама. С нее все и началось. Она давно уже выписалась из больницы и вполне могла сама себя обслуживать. Но за время лечения она познакомилась с кучей старух, которые лечились от инсульта или от повышенного давления, а после выписки из больницы мама за неделю перезнакомилась со всеми пожилыми женщинами, живущими во всех близлежащих домах. Теперь она почти каждый день гостила у этих новоявленных подруг, и Карпова это очень даже устраивало, но очень часто эти бабки навещали маму и часами сидели у него в квартире, и тогда Стасик тихо бесился: он ненавидел, когда на его территории находятся посторонние. Но хуже всего было то, что мама абсолютно перестала заниматься Лёней, объяснив, что воспитывать ребенка должны родители, то есть Стасик с Олей, а она будет теперь внука только баловать, как и положено любящей бабушке.
Лёня. Из-за его несамостоятельности Карпову пришлось нанять Олю. Он лично занялся воспитанием Лёни, которое заключалось в каждодневных утренних пробежках и вечерних прогулках, во время которых Карпов рассказывал о чем-нибудь интересном и полезном или делал вид, что интересуется жизнью Лёни. А вдруг и Лёня так же вежливо рассказывает ему о себе, а сам думает, когда же он, наконец, доберется до компьютера и будет весь вечер играть? А теперь все чаще Лёня, если где-то накосячит, всегда бежит к Оле, ища защиту от справедливого гнева дяди Стаса.
Оля. Он купил себе жену. И отношение у него к ней было, как к продажной бабе. Она это чувствовала, поэтому старалась поменьше попадаться ему на глаза. Наблюдая за ней, Карпов понял, что она не прочь прижиться у него в квартире, поэтому пыталась стать одновременно незаметной и незаменимой для него. По вечерам она сидела в спальне, где смотрела телевизор и вечно что-то зашивала или вязала. Только ночью, думая, что он спит, отвернувшись, она прижималась к его спине, обнимала его и так иногда и засыпала. А он чувствовал себя при этом живой грелкой и изо всех сил старался, чтобы его не передернуло от Олиных прикосновений, ведь тогда она начинала гладить его, и он чувствовал себя, как дикое животное, которое пытаются приручить. После того, как он выгнал Юлю, он ни с кем, кроме Оли не спал. И не потому, что у него появились какие-то моральные устои, а просто потому, что изучив медицинскую карточку Оли, он узнал, что при лечении цирроза печени в Олю вбухали столько лекарств, в том числе и гормонов, что у нее уже никогда не будет детей. Поэтому он спокойно жил в свое удовольствие и не переживал, что Оля его к себе кем-то привяжет.
Квартира. Как бы ни хихикал Вадик, как бы многозначительно не смотрели на него все окружающие, Карпов знал, что если бы не покупка соседской квартиры, он бы никогда не женился, тем более на Оле. Но получив квартиру, Карпов не почувствовал ничего, кроме пустоты. Он ходил по соседской квартире и думал: «Нет, я не чувствую радости, потому что квартира еще официально Вадика, вот оформлю ее на себя, тогда и…» Но уже и квартира была оформлена, как спаренная, и перегородка между квартирами была пробита, и ремонт сделан, а это «И…» так и не пришло. Он так же ходил теперь уже по спаренной квартире и ему все так же чего-то не хватало...
Его оперативники. Тем из них, кому больше всего доверял, он выделил долю из своего мутного бизнеса. Помог наладить работу, даже «разруливал» все те «косяки», которые они по своей дури и неопытности постоянно делали. И что? Выяснилось, что все его опера сидели и считали, сколько дней осталось им до пенсии, и все мысли их были только о том, где бы им потом устроиться так, чтобы и зарплату хорошую платили, и напрягаться особо не надо было. Их вполне устраивало, чтобы Стасик давал им разовые поручения, пусть даже не слишком законные, но хорошо оплачиваемые, и никто из них не хотел напрягаться, чтобы самому стать этаким мини-Карповым в выделенной ему области. Никто, кроме Зотова.
Зотов. С начала своего появления в отделе он ни на минуту не давал Карпову расслабиться. На следующий день после устроенной Карповым головомойки Зотов явился в отдел коротко подстриженным, ненадушенным, в футболке, джинсах и пиджаке… такого же цвета и фасона, как у Карпова. Только на ногах у Зотова были армейские берцы, в то время, как Карпов был обут в элегантные остроносые туфли из крокодиловой кожи. Весь отдел тихо прикалывался, а Карпов мрачно осмотрел Зотова с ног до головы и спросил:
- А на туфли что, денег не хватило?
- Я считаю, что нецелесообразно было сдирать шкуру с одного крокодила только затем, чтобы в конечном итоге обуть в нее другого.
- Это ты сейчас к чему сказал? – Карпов изо всех сил делал вид, что ему тоже весело.
- К слову, - с улыбкой вежливого хама ответил Зотов.
И так каждый день. Зотов появлялся в отделе точно в такой же одежде, что и Карпов, чем несказанно всех веселил, только Карпов, похоже, не обращал на это никакого внимания, а через две недели он пришел на работу в вязаном свитере ручной работы. После этого Зотов затих. Надолго ли?
Предыдущая глава - http://www.proza.ru/2015/09/12/1125 Следующая глава - http://www.proza.ru/2015/09/13/649